Не отрывая взгляда от угла комнаты, он попятился задом к бочке, споткнулся о рюкзак и больно приложился головой о деревяшку. Сверху на него смотрела Зерея и задорно хохотала. На его лицо с гладкой кожи девушки капала теплая вода, попадала в глаза, от чего все вокруг казалось расплывчатым. Рукой он промокнул ресницы, тряхнул головой и, стараясь не смотреть на девушку, встал, взял в руки полотенце и протянул его Зерее.

– На, – буркнул Юра и вышел из комнаты.

С шумом он закрыл дверь и принялся ждать, когда девушка закончит вытираться и оденется. Через некоторое время он постучался в дверь и спросил:

– Ты закончила?

– Да, – раздался в ответ голос девушки.

Юра вошел в каморку и затворил за собой дверь. Зерея сидела на кровати, завернутая в полотенце, и расчесывала волосы. Смутившись, парень снял рубаху, а после небольшого колебания, дождавшись, когда Зерея отвернется, быстро стянул брюки и нырнул в спальник.

– Спокойной ночи, – пробурчал он и отвернулся к стене.

– Угу, – промурлыкала Зерея. – Смотри, не проспи завтра.

Ничего не ответив, парень крепко закрыл глаза и провалился в долгий и беспокойный сон.

Когда он открыл глаза, Зерея сидела на единственном стуле за маленьким столиком и ела. Рядом стояла еще одна тарелка, и от нее поднималась вверх струйка пара. В комнате аппетитно пахло едой.

– Доброе утро, спящая красавица, – улыбнулась Зерея и отхлебнула из рядом стоящей кружки. – Солнце уже высоко, а ты еще спишь?

Быстрым движением Юра расстегнул молнию спальника и уже готов был вылезти, как вспомнил, что он в одних трусах.

– Отвернись, – глухо попросил он девушку.

Зерея усмехнулась и демонстративно отвернулась к окну.

Очень быстро, пока эта нахалка не передумала, он вылез из спальника и натянул на себя штаны.

– Так мы далеко не уйдем, – задумчиво протянула девушка.

– Вроде я не поздно встал, – буркнул Юра.

– Я не о том, – махнула рукой Зерея и повернулась к нему. – Если мы будем соблюдать условности и прятаться друг от друга, то будем чувствовать себя некомфортно и начнем терять кучу времени на всякие условности. А в нашем деле как на войне – все равны друг перед другом. Никаких условностей, никаких соплей. Усек?

– Теперь понятно, почему тебя никто не хотел нанимать, – кивнул головою Юра, застегивая пуговицы кафтана. – Твое общество может свести с ума кого угодно.

Одним большим глотком Зерея допила морс и с глухим стуком поставила кружку на стол:

– Ни хрена тебе не понятно, Юргиус. Я на конюшне.

И девушка, легким движением соскочив со стула, схватила свой вещевой мешок и выпорхнула из комнаты. Завтракал Юра в одиночестве.

На третий день пути они въехали в Златолист. Это был небольшой захолустный городишка на границе Деревянного Королевства. Своими ветхими покосившимися домами с широкими глазницами окон он очень сильно напоминал городок из дешевого вестерна. Дальше него простиралась только пустошь, с ее загадочными для Юры изменениями.

– На сегодня мы сэкономим, – сказала Зерея, когда они проехали по пыльной дороге под деревянным указателем с вырезанной надписью «Златолист». – Переночуем у моей знакомой. Ее зовут Долди, и она тебе понравится.

Юра скептически хмыкнул и пробурчал:

– Если она так же не дружит с головой, как и ты, то это вряд ли.

Поравнявшись с двухэтажным домом, на первом этаже которого красовалась надпись «Бакалея», девушка натянула поводья.

– А на сэкономленные деньги мы купим соли.

С этими словами она спрыгнула на пыльную землю и зашла в полумрак лавки.

– А соль-то нам зачем? – крикнул в спину девушки Юра и тоже спрыгнул на землю.

Не мешало размять спину, и он сладко потянулся, с удовольствием чувствуя, как похрустывают суставы. Спустя пару минут Зерея вышла из лавки. В руках у нее был огромный и, по всей видимости, тяжелый куль соли.

– Держи, – и она сунула увесистый мешок в руки опешившему парню. – Ровно пятнадцать мер, – не без гордости добавила она. – Сам понесешь.

– Да за каким хреном? – Юра с психу бросил мешок в пыль и протестующе посмотрел на девушку.

– Если на спину повесишь, то за своим, – хохотнула Зерея.

– Я отказываюсь нести соль, тем более пятнадцать мер, если не буду знать, для чего она нам нужна!

Зерея смерила парня презрительным взглядом, подняла из пыли мешок и приторочила к седлу своего единорога.

Так же молча, она залезла в седло и тронула поводья.

– Блин, – выругался Юра, вскочил в седло и поехал вслед за девушкой вдоль широкой пыльной и пустой улицы.

Солнце клонилось к горизонту, и по пыльной дороге вытянулись длинные причудливые тени домов. По бледно-голубому небу плыли розовые облачка, а в воздухе пахло незнакомыми Юре цветами. Они проехали вдоль пустынного переулка. За все время пути им дважды попадались люди. Первый раз это была компания пьянчуг, которые о чем-то спорили. И спорили они явно не о творчестве Канта, или кто тут у них был за особо почитаемого философа. В ход пошли кулаки, и уже через мгновение они валялись в пыли и наносили друг другу удары ногами и руками.

Вторыми они встретили стайку мальчишек. Вооружившись палками, они играли в очень странную игру. Сперва один из них палкой, словно клюшкой, бил по спутанному растению наподобие перекати-поля, пытаясь пробиться через выложенное камнями поле. Камни образовывали определенный узор и на первый взгляд казались каким-то заумным хитросплетением. Игроку мешали пробиться другие ребята. При встрече с противником в ход шли те же самые палки. У ведущего игрока была своя группа поддержки. Скорее всего, ребята были разбиты на две команды.

Юра попытался было спросить у Зереи, что это за игра, но ответом ему была ледяная тишина. Молча проглотив обиду, он тронул поводья и поплелся следом за девушкой, проклиная себя за свое малодушие.

Вскоре они остановились около особо покосившегося дома. В отличие от других, в окнах этого свет не горел. Зерея спешилась и привычным движением привязала единорога к вбитому для этих целей столбику. Затем она подошла к двери и постучалась каким-то хитрым стуком. По крайней мере, Юра раньше не слышал, чтобы она так стучала. Прислушавшись к тишине, девушка улыбнулась своим мыслям и постучала еще раз. Через мгновение в окнах мелькнул отблеск свечи, и послышались тихие семенящие шажки. Дверь распахнулась, и на пороге оказалась невысокая сухонькая старушка. Ее седые волосы были собраны в клубок и заколоты на голове деревянной спицей. На ней было выцветшее платье, в одной руке она держала подсвечник, а в другой охотничий хлыст. Старушка близоруко щурилась на незваных гостей. Наконец ей удалось рассмотреть путников, и она радостно воскликнула: